8 марта день хоть и международный, но, по-моему, в Европе не отмечаемый. Ну, это в той Европе, где бедствуют всякие там Германии, Англии и Америки. А вот в нашей Европе – подмосковной, успешной, инновационной, комфортной для проживания и привлекательной для инвесторов, 8 марта – праздник государственный.
Утро. Окно. Минус семь. Стоянки у нас во дворе нет, но вижу: сосед паркуется. Вот он выходит из своей немытой «восьмерки», смотрит на окна своего девятого этажа, радостно машет рукой. Открывает заднюю дверь, достает букетик цветов – небольшой такой, в серой бумаге. Машет рукой. Открывает багажник, достает большую бутыль пива и тряпичный мешок с картошкой – килограммов на десять. Захлопывает багажник, рассовывает по рукам цветы, пиво и мешок. Смотрит на окна. Помахать уже нечем, поэтому сосед просто улыбается. С улыбкой, картошкой, пивом и цветами бодро шагает к подъезду. Поскользнувшись, роняет мешок, несколько картофелин вываливаются на гололед. Сосед, продолжая улыбаться, смотрит на окна, машет свободной рукой. Собирает картофелины, шагает дальше. Праздник.
Полдень. В галерее у рынка с лотка продают торты. Они дешевле, чем магазинные, поэтому у лотка толпится народ. Две продавщицы (слегка поддатые) в зеленых фартуках и с бантиками, устало кивают в ответ на поздравления и бойко реализуют праздничный товар. «Клубничный, персиковый, черничный, йогуртовый», - звучат пестрые прилагательные.
- Я у вас пятнадцать минут назад торт взял, вот он, - к лотку подходит хмурый мужчина с большим белым тортом в руках. – Открыли, а он нефтью пахнет! Обменяйте мне его обратно или деньги верните. Я требую!
Продавщицы, переглянувшись и немного поворчав, забирают нефтяной торт. Выбирают, какой из оставшихся тортов дать мужчине взамен. Находят замену. Мужчина снимает крышку, внимательно нюхает и, не обнаружив углеводородного благоухания, уходит с новым тортом.
- Девчата, а что с этим будете делать? - спрашивает старушка, указывая на возвращенный торт.
- Сами съедим! – серьезно отвечают продавщицы. – Сейчас все продадим и пойдем чай пить. Нормальный торт, никакой нефтью не пахнет. Праздник же!
Возвращаюсь с рынка. Слепит солнце, но в аллее детского сквера тенисто и дует пронизывающий ветер. Редкие прохожие держат руками шапки, кутаются в воротники и шарфы. Один из таких прохожих пытается перекричать ветер, поздравляя по телефону подругу: «Чтобы вокруг тебя были только красивые цветы и хорошие люди! Алло! Люди, говорю, чтоб хорошие!» У одной из скамеек, стоящих вдоль аллеи, топчется троица среднемолодых пацанов в черных куртках с поднятыми капюшонами, у всех троих руки в карманах. Скамейка гостеприимно накрыта – газетка, на газетке бутылка водки, кока-кола, стаканчики, супермаркетовские упаковки с огурцами и помидорами, зелень.
- Слышь, Толян, может, сначала Фидману морду набьем? – спрашивает один, сплевывая окурок. – А потом отпразднуем.
- Успеем, - Толян подскакивает на одной ноге, потом на другой.
- Не, ну реально холодно.
Третий громко сморкается на аллею.
- Восьмое марта, ептыть… Ну че, давай?
Толян разливает. Пацаны чокаются, выпивают, закусывают – все, как положено. Праздник.
Подмосковный городок Дзержинский, 200 метров от МКАД.
Сергей Васильев
Комментариев нет:
Отправить комментарий